Если когда-нибудь я снова буду придумывать вымышленный язык, то в нем будет слово со значением «опечалился и всё съел» как одно, цельное понятие. И у него, конечно, обнаружится свое обоснование в местном фольклоре. Может быть, это окажется типичный финал местных сказок.
У нас «и жили они долго и счастливо», а у них «и тут он опечалился и всё/всех съел».
